Отсюда: http://www.kp.ru/print/26475/3345132/
Наш колумнист на волне решения ЦБ РФ об ужесточении правил обмена валюты вспоминает, как полтора года назад пытался в Европе превратить баксы в евро
Даже с двумя. Одна тысяча была в кармане у меня, другая — у моего приятеля. Забегая вперед, скажу, что лишь наличие вокруг нас еще некоторого количества друзей помогло нам не умереть самой глупой смертью, какую только можно придумать.
«Муниципальная полиция города Тьенвиль, провинция Лотарингия, сообщает, что неподалеку от границы Франции и Люксембурга обнаружены тела двух велотуристов из России. Признаков насилия на трупах не обнаружено. Смерть наступила в результате систематического недоедания на фоне повышенных физических нагрузок. При себе у каждого обнаружена сумма в размере одна тысяча долларов. Ведется расследование».
Зачем мы поперлись в велопутешествие по европейским дребеням, взяв с собой не евро, а доллары? Ответ на этот вопрос как раз предельно прост — потому что идиоты. Обменять валюту в России помешала святая уверенность, что в самом сердце Евросоюза проблем с этим уж точно не будет. Маршрут предстоял самый что ни на есть цивилизованный: Страсбург — Люксембург — Брюссель — Амстердам.
В город, где обитает самый гуманный суд в мире, мы прилетели в субботу, а покинули его в воскресенье. В выходные дни банки в Европе не работают — для нас это не было открытием. Но впереди на маршруте нашу компанию поджидало несколько жирных топонимических точек: Саверн, Саребург и другие города – достаточно крупные, чтобы тешить себя надеждой обменять в них одну самую популярную валюту мира на другую.
Надежды оправдались, но лишь частично. Во французских райцентрах банки действительно есть. Вот только валюту в них не меняют. Не меняют — и всё. И очень удивляются тому, что туристы удивляются тому, что банки вроде как должны менять валюту. «Давно это было! – шутят французские операционистки. – Приходите лет десять назад. Или езжайте в город Мец — он большой, там вам точно обменяют».
До Меца сто с лишним километров. На следующий день добрались. Город действительно большой и даже красивый. Население 130 тысяч человек, уйма туристов. Заходим в один банк, другой банк, третий банк. Та же песня, что и во вчерашних дребенях: «Валюту не меняем» - «Может, подскажете, где это делают нелегально?» – «Нелегально этого никто не делает, а вот легально – только один банк. Езжайте на вокзальную площадь, там найдете».
Нашли, пришли. Операционист с пышными усами подтверждает: «Меняем». В наших душах расцветают незабудки. Но тут же он меняется в лице, когда видит сотенные купюры: «Олала! Это слишком крупные бумажки, мы их не можем просто так поменять, вдруг они поддельные? Вы можете их нам оставить, мы их отправим на проверку в Париж. На это уйдет две-три недели. Ждать будете?»
К этому времени наличка стала заканчиваться уже и у наших спутников, которые до сих пор героически нас кормили за свой счет. Приключения наших долларов уже стало темой многочисленных дискуссий на привале. В чем причина столь жестких репрессий по отношению к чужой валюте, а заодно и к туристам? Наша компания разделилась на евроскептиков и еврооптимистов. Первые утверждали, что просто теперь не Россия, а Европа — это страна непуганых идиотов. Вторые же предполагали, что таким образом мудрые европейцы проводят политику минимизации наличных денег в экономике и окончательного ухода в безнал, который легче контролировать. «Но тогда почему в каждом втором европейском сельпо у нас не брали карточки и требовали живые деньги?» - недоумевали скептики и возразить оптимистам было нечего.
Конечно, мы могли снять евро в любом банкомате города Меца, заплатив зверский процент. Но к этому моменту в нас уже проснулся зверский исследовательский азарт. Было понятно, что до города Люксембурга мы доллары нигде не поменяем, даже если сделаем небольшой крюк и заедем в Бельгию. Но какая судьба ждет их в самом Люксембурге?
Обладатель пышных французских усов заверил нас, что это благословенный город, в котором нам точно дадут избавиться от проклятых заморских купюр. Когда мы поздно вечером въехали в Люксембург через крайне неблагополучный квартал — мы сразу так и подумали. Стараясь не тормозить, даже на светофорах, все-таки прорвались в центр невредимыми. На следующее утро пошли брать банки.
– Меняем ли мы валюту? Меняем. А у вас есть счет в нашем банке? Нет? Тогда не меняем.
– Меняем. Не меняем.
– Меняем. Не меняем.
Услышав этот ответ в пятый раз, мы уже окончательно смирились с тем, что даже проехав 300 километрах по европейщине, доллары мы не поменяем, придется везти их обратно в Москву. Но по мере приближения к центру Люксембурга финансовый климат вдруг начал смягчаться. В самом центре города появились банки, которым не нужен был наш счет – но в обмен на эту любезность они настаивали на комиссии в 7 процентов. Впрочем, даже на таких варварских условиях они соглашались принять не более 500 долларов с рыла.
Наконец, святая женщина в очередном финансово-кредитном учреждении сообщила нам, что не имеет ничего против того, чтобы мы обменяли те же 500 долларов с комиссией всего в 5 процентов. Мы разрыдались от счастья. Сам процесс превращения долларов в евро занял минут десять на каждого. Святая женщина заполнила кучу бумаг, снова и снова заставляла нас где-то расписываться и сочувственно вздыхала: «Мол, ничего не поделаешь. Вот так и живем».
С тех пор прошло полтора года. Вчера ЦБ РФ ужесточил в России правила обмена валют. Теперь при обмене более 15000 рублей нам с вами придется заполнить какую-то анкетку — точнее даже не нам, а самому банку вместо нас. Чтобы властям было легче бороться с отмыванием денег. Диванные финансовые аналитики уже подняли на эту тему хай до небес на тему очередного Back in USSR. А я абсолютно спокоен. Я точно знаю, что это никакой не back, а, наоборот – слегка заторможенное движение вперед, по магистральному пути развития европейского человечества. Вот только на велосипеде я в следующим летом поеду в какую-нибудь другую страну. В Иран, например. Лишь бы там войны не было.
Дмитрий СОКОЛОВ-МИТРИЧ, публицист (25 Декабря 2015)
